Региональная газета «Вести Гагаузии» начала публиковать интервью с представителями власти автономии. Первое интервью было осуществлено с депутатом Народного Собрания Гагаузии от села Чишмикиой, председателем Комиссии по внешним связям и публичной собственности Екатериной Жековой.
— Екатерина Федоровна, в последнее время заседания НСГ были очень эмоциональными. В речи некоторых депутатов звучит неприличная лексика. Как вы относитесь к этому?
— Да. Неприятно это слышать, но такое, к сожалению, случается на заседаниях Народного Собрания Гагаузии. Жители автономии смотрят в режиме онлайн заседания, поэтому все, что происходит, людям видно, как на «блюдечке с золотой каемочкой». В ходе обсуждения вопросов эмоции зашкаливают, но, в силу внутренних качеств и своего воспитания, каждый депутат ведет себя так, как считает нужным. Споры, дискуссии, полемика — именно эти формы общения используются политиками во всем мире. Принимать законы без обсуждений невозможно, в этом и смысл демократии, построенной на плюрализме мнений. Однако культура делового общения – это то, над чем многим политикам в нашей стране предстоит работать. Хотелось бы, чтобы заседания наши были менее эмоциональными, с полезными обсуждениями и решениями, но не всегда так получается. Нужно честно признаться, что мы далеки от этических стандартов поведения депутата, как представителя государственной власти. Мне иногда бывает очень стыдно перед жителями, которые смотрят наши заседания, но каждый депутат по-своему воспитан, у каждого свое мировоззрение и отношение к мандату депутата. Иногда адресуем свои замечания коллегам, делается это и публично, чаще всего это действенно. Лично я не раз призывала коллег к корректности в речи. Справедливости ради, скажу прямо, что риторика членов Исполкома на наших заседаниях, порой, тоже вызывает у меня полное негодование. Вряд ли фразу, высказанную Башканом автономии в адрес всех депутатов НСГ: «Думаете, вы что-то здесь решаете? Да, ни черта вы тут не решаете!», можно назвать корректной. Вообще, всем политикам автономии есть над чем работать. Для меня есть два момента, которые невозможны при любых накалах эмоций для человека – оскорбление личности и нецензурная лексика из уст публичных лиц.
— В последнее время очень много внимания вокруг ситуации с резервной пшеницей. Что вы думаете об этом? Кто виноват? Может, вина лежит как на Исполкоме, так и на НСГ, которое вовремя не проконтролировало ситуацию?
— Не вижу вины Народного Собрания Гагаузии в вопросе с материальными резервами – зерном или дизельным топливом. Материальные резервы управлялись Исполнительным Комитетом Гагаузии единолично, с большой претензией на эффективность. Горячие споры вокруг этого вопроса начались тогда, когда депутат Николай Драган на одном из заседаний НСГ сообщил о том, что «зерна на складах нет, оно обновляется».
По закону, за управление материальными резервами ответственен Исполнительный комитет. Но, поскольку зерновые запасы — это имущество автономии, то, согласно закона Гагаузии о собственности, имуществом автономии распоряжается Народное Собрание. Нельзя без решения НСГ передавать кому бы то ни было материальные резервы Гагаузии. Отсюда вывод, что Исполком неправомочен был принимать Постановление о передача зерна примариям. Поэтому, на одном из последних заседаний мы, депутаты НСГ, приняли Постановление, которым приостановили действия Исполкома по передаче зерна.
— Почему в последнее время появилось так много групп и комиссий, расследующих работу Исполнительного комитета?
— Всем известна пословица «Не бывает дыма без огня». Я не входила ни в одну комиссию, которая занималась «расследовательскими историями» по грантам или по зерну. Мы видим, что много пишут о грантах, о зерне и других острых проблемах, которые начали всплывать на поверхность. Я очень внимательно слушала коллег, выступающих у трибуны, которые докладывали о результатах проверок, слушала ответы представителей Исполкома и на заседаниях, и в эфире разных теле- и радиопередач. Все очень похоже на игру слов, цифр.
Конечно, многие депутаты возмущены тем, что миллионы бюджетных средств израсходованы Исполкомом на приобретение 4 новых автомобилей для чиновников. В чем необходимость таких расходов? Кстати, можно иметь в виду необходимость и чиновников, и автомобилей. Мы долго не могли получить ответа на вопрос, почему в период пандемии расходуются миллионные средства на ремонты кабинетов Исполкома, здания райадминистрации Вулканешт.
Почему сейчас рядовому человеку сложно разобраться в том, кто же все-таки говорит правду, а кто лукавит? Исполнительный комитет говорит, что зерно есть. Экономический агент, который принял его на хранение, говорит, что зерна на складе нет. Депутаты утверждают, что зерно было завезено перед проверкой, но не в должном объеме, и многие другие обстоятельства. Почему так происходит? По-моему, не хватает транспарентности и информации. Если бы Исполнительный комитет ежегодно, согласно законодательным нормам, представлял соответствующую информацию депутатам Народного Собрания, вопросов было бы в разы меньше. С грантами такая же история. Многие из тех предпринимателей, кто подавал заявки на гранты, сообщают о том, что грантовые деньги были доступны узкому кругу людей. Расследовательские материалы общественности и журналистов показывают, что фактор «свои люди» стал явным отражением списка лиц, получивших безвозмездную помощь Европейского Союза. Я не думаю, что здесь имеет место клевета в адрес Исполкома и не советовала бы никому заниматься клеветой, потому что это очень сильно вредит нашему обществу и дискредитирует власть. Имидж Исполнительного комитета и Народного Собрания должен формироваться на принципах честного и беспристрастного отношения к делу. Мы не должны сами ронять репутацию этих двух главных институтов власти автономии. Все это отголоски отсутствия прозрачности. Думаю, что намного меньше было бы вопросов, если бы на официальном сайте Исполкома, на создание которого, в том числе, было потрачено 8 миллионов леев, были размещены, как предлагали депутаты, фото- и видеоматериалы с историями успехов бизнес-проектов молодых предпринимателей, получивших помощь Европейского Союза. Быть честными и открытыми – это же нормально и естественно?
— Как вы думаете, что же на самом деле произошло с грантами?
— Думаю, что на каком-то этапе не до конца внимательно были распределены эти гранты. Смущает тот факт, что раки, которые в 2018 году должны были быть на прилавках магазинов, я говорю о гранте, полученном на производство раков, до сих пор «не всплыли», а карантин в 2020 году, оказывается, помешал приобрести мальков. Может, это и правда, но звучит, неубедительно. Когда убедительности мало, тогда появляется недоверие и сомнение. Я все же верю, что добрая доля этих грантов была распределена справедливо. Не думаю, что Исполком абсолютно все гранты «раздал налево и направо», как считают некоторые. Но закрытость создает такой негативный фон грантовой истории. Мне, как гражданину этой страны и депутату, неудобно перед Европейским Союзом, потому что это были очень большие деньги – 5 и 3 миллиона евро, и они реально помогли молодым предпринимателям, а значит, и экономике Гагаузии. Многие реализовали свои мечту: кто-то стал сыры изготавливать, кто-то шоколад начал производить. Хотя еще никто этот гагаузский шоколад не видел. На одном из заседаний я предложила г-же Наталье Чувальской подготовить видеоотчет, на котором продемонстрировали бы все 126 предприятий, которые заработали благодаря европейским грантам. Хотелось бы, чтобы все гагаузы знали, что теперь у нас производится шоколад, что у нас можно купить местных раков и т.д., и тогда не осталось бы никаких сомнений.
— Отношения между Исполнительным комитетом и Народным Собранием были разные. Бывали периоды взаимопонимания, потом наступали времена недопонимания. Каковы сегодняшние отношения между двумя ветвями власти?
— За все 3,5 года я поняла, что Исполкому в лице Башкана очень хочется, чтобы Народное Собрание, особо не вникая в суть предлагаемых решений, просто проголосовало. И того хочет не только нынешний руководитель, этого хотели и другие предыдущие Башканы. Вот это желание лидеров автономии иметь свое большинство в Народном Собрании и есть главная проблема. Очень жаль, что только заявлениями остаются слова лидеров о том, что они уважают выбор избирателей и готовы работать с каждым избранным депутатом. Каждому Башкану хочется, чтобы в НСГ было большинство его сторонников и такого же желания не лишена Ирина Федоровна. Именно поэтому и происходят эти недопонимания.
— Вы хотите сказать, что и в самом НСГ идет борьба за власть?
— Желание иметь большую политическую силу в Народном Собрании Гагаузии всегда было и, чаще всего, оно было сконцентрировано в руках Председателя НСГ, который обычно собирал вокруг себя большинство депутатов. Так было при Степане Есире, Дмитрии Константинове, но так не было при Анне Харламенко. Нет этого большинства и сейчас ни у Председателя НСГ, ни у Башкана Гагаузии, ни у демократов, правда, уже бывших, ни у социалистов.
— А независимые как же?
— Таких депутатов много в НСГ, и я в их числе. Я безмерно рада тому, что среди коллег в законодательном органе я нашла своих единомышленников, которые мне помогли лучше понять принципы депутатской деятельности, и мы стали авторами нескольких законов.
— При каких условиях может закончиться конфликтное состояние между Исполкомом и НСГ?
— Это будет тогда, когда все же Башкан, кто бы это ни был, захочет, чтобы вокруг главных проблем автономии были конструктивные диалоги Исполкома и НСГ. Эти конфликты между двумя ветвями власти – показательность соревновательного духа в утверждении «я хороший, а они плохие». Никто не выигрывает и нет пользы от такой практики. Нужно отказываться, и что-то мне подсказывает, что мы близки к конструктивной форме взаимоотношений. Во всяком случае, я этого хотела все три года.
— Но ведь НСГ постоянно призывает Исполком к конструктивному диалогу?
— Да, призывает. Я вам больше скажу, и Башкан к этому диалогу призывает, но он не происходит. В политике много лицемерия, надменности, и поэтому на словах и на публике — одно, а на деле — обратное.
— Почему все инициативы, предлагаемые вами и вашими единомышленниками, каждый раз воспринимаются в штыки Исполкомом? Чем вы это объясняете?
— Еще в самом начале работы последнего созыва мы с некоторыми коллегами предложили дать примариям право самим решать, на какие нужды направить деньги, а не центральной власти. Это был очень важный закон, который развязал руки примарам. Закон «О капитальных инвестициях» позволил примарам вместе с советниками решать, на что ежегодно тратить средства по этому закону и самим решать, что строить или какую дорогу ремонтировать в селе.
Закон о Фонде «Здоровое поколение», питании в школах с 5 по 12 классы. Разве этот закон не направлен на людей? Направлен! А Программа «Освещенное село»? Мы хотели помочь людям жить в населенных пунктах, где ночью не страшно передвигаться. Вы задаете вопрос, почему Исполком так негативно среагировал на эти законопроекты. Я не знаю ответа на этот вопрос, но сложилось впечатление, что надо было противостоять всем предложениям депутатов. Наверно, считают, что лучшее может быть предложено только Исполкомом. Но, на самом деле, эта негативная реакция помешала нашей работе не в плане реализации закона, а в установлении комфортной атмосферы для диалога между двумя ветвями власти. Это соревновательное отношение между Исполнительным комитетом и Народным Собранием Гагаузии не дает положительных плодов, а наоборот, тормозит движение вперед.
— Коронавирус вскрыл очень многие проблемы в разных системах жизнедеятельности страны и региона. Какие проблемные области он «оголил» в Гагаузии?
— «Коронавирусная история» заставила нас увидеть самые уязвимые места автономии. Печально, что здравоохранение в целом, и инфраструктура больниц в частности, оказались совершенно неподготовленными не только для коронавирусного удара. Очевидно, что менеджмент в здравоохранении страдает, и тут нужны серьезные изменения. Ко мне обращалось очень много жителей автономии не только из Чишмикиоя и выражало свое недовольство оказанием услуг в здравоохранении в разное время, но в период пандемии эти недовольства выражались в разочаровании людей. Очень больно понимать, что люди, заболев, предпочитали не обращаться к докторам. И также мне больно принимать, что врачи и медсестры, выполняя свой профессиональный долг и спасая жизни людей, не спаслись сами. Я согласна с утверждениями, что эта пандемия – знак для человечества о пересмотре ценностей, об отказе от тщеславного воздвижения эго.
— Была ли Гагаузия готова к этому?
— Как показала ситуация, Исполнительный комитет не очень хорошо справился. В самом начале, те мероприятия, которые должны были быть проведенными Исполкомом, не были проведены. В итоге оказалось, что больницы не готовы, медики не защищены, а плана действий у власти в этой ситуации тоже не было. КЧС дублировала действия Национального КЧС. В апреле четырьмя депутатами, среди которых была и я, была предложена программа антикризисных мер по борьбе с коронавирусом. Это был тот случай, когда необходимо было объединиться, собрать все силы в кулак и действовать во благо людей Исполкому и НСГ вместе. Пандемия оголила очень многие моменты, в первую очередь, в работе исполнительной власти, которые, как оказывается, были прикрыты. Я имею в виду состояние больниц. Ведь бюджет Гагаузии растет ежегодно, и его достаточно для того, чтобы, например, таких стиральных машин не было в прачечной больниц, а больничная еда имела нормальный вкус и вид всегда, а не только в дни визитов власти или особых проверок.
— Село Чишмикиой и Етулия — единственные населенные пункты Гагаузии, которые были закрыты на карантин. Через какие сложности пришлось пройти чишмикиойцам, примару и вам лично?
— Если говорить о справедливости этого решения, то 1% заболевших от общего числа населения Чишмикиоя не было на момент закрытия на карантин, и не было 1% вообще за все время пандемии. Когда в 8 вечера примара села предупреждают о том, что с завтрашнего утра в селе объявлен карантин, а утром в село въезжает военная техника – это, конечно, пугает и вызывает непонимание у населения, «почему примар впустила военных в село?». Здесь очевидна не до конца слаженная работа КЧС Гагаузии по предупреждению населения.
Во время карантина я находилась в селе. Первоначально было тревожно за примара села, которой пришлось услышать много претензий со стороны жителей. Мы с примаром сделали свои видеообращения к односельчанам, сообщили о неожиданной ситуации и призвали людей к пониманию и выполнению условий карантина. Многие жители спрашивали, а почему ни Башкан, ни представители Исполкома не обратились к чишмикиойцам, не разъяснили ситуацию, не поддержали. Я видела, как жители наших двух сел в этот психологически сложный момент нуждались в поддержке. В первые дни карантина здесь царила очень нездоровая атмосфера, паника, и надо отдать должное примару и моим односельчанам. Они справились и достойно пережили 14 дней карантина, без единого нарушения и наложения штрафов.
— Не менее дискуссионным был законопроект о расширении сферы применения гагаузского языка, одним из инициаторов которого являлись вы. Какие уже есть положительные результаты?
— На сегодняшний день есть очень хорошие плоды этого закона: театры получили внимание к себе, которого не было за последние 25 лет. Актеры уже не получают мизерные зарплаты и театры не работают с двумя актерами, а имеют полный актерский состав. У сотрудников театра 100%-ная прибавка к зарплате. Каждый театр получил по автобусу для того, чтобы можно было ездить по селам Гагаузии и показывать спектакли на гагаузском языке. Закон работает, а распространение гагаузского языка посредством театра уже идет. Что же касается образовательной системы, надо отдать должное Управлению образования и Научно-Исследовательскому Центру, на плечи которых падает большой груз обязанностей. Предстоит организовать работу согласно утвержденной депутатами Программе по расширению сферы применения гагаузского языка. Ими делается все для того, чтобы два предмета — трудовое воспитание и рисование с 1 сентября 2020 года преподавались на гагаузском языке. Уже переведены куррикулумы на гагаузский язык, подготовлены словари, разрабатываются пособия, для учителей в Комратском Государственном Университете будут проводиться семинары и стажировки. Наш закон подключил к совместной работе три важные образовательные структуры – Управление образования, НИЦ и КГУ, что является очень важным моментом в реализации законопроекта. Мы верим, что нам, гагаузам, удастся установить среду звучания родного языка в автономии.
— Несмотря на все усилия, родители продолжают противостоять нововведениям в образовании. Как вы думаете, почему большая часть родителей против изучения двух предметов на гагаузском языке?
— В этом вопросе должно быть доминирующим одно – до какой поры мы гагаузы? Ровно до той поры, пока говорим на своем родном языке. До какой поры будет жить Гагаузская автономия? До той поры, пока здесь будет звучать гагаузская речь и будут жить гагаузы. Для чего создавалась автономия? Она создавалась для сохранения языка, идентичности гагаузов, развития культуры и т.д. Если для этого, то тогда мы должны очень спокойно относиться к этому закону. Непонятно, почему взбудоражилось гагаузское общество. Ведь если мы сегодня ничего не сделаем для того, чтобы сохранить язык, то через 10 лет Кишинев нам скажет: «Господа, пожили 30-40 лет, потеряли свой язык и хватит. Мы отзываем наш закон, и с этого дня и дальше вы — простые жители страны, и Гагаузской автономии больше нет».
А с другой стороны, это ведь наш родной язык, язык наших предков. И мы учим его не для того, чтобы стать микробиологами или писать диссертации по физике или математике.
Наши предки жили в разные времена: и при румынской оккупации, и при царской России, и при советской власти, и всегда знали свой родной гагаузский и, помимо него, знали и другие языки. Несмотря на все сложности, высокое чувство любви к родному языку позволило сохраниться гагаузскому народу.
В любом случае, я советовала бы родителям принять спокойно эти нововведения по обучению гагаузскому языку. Любая реформа воспринимается обществом чаще всего негативно, но мы верим, что результат внедрения закона о гагаузском языке будет иметь убедительные результаты.
— Говоря об образовании, нельзя не спросить о вашем мнении касательно объединения гимназии и лицея села Чишмикиой.
— Об объединении двух школ в селе разговор шел на протяжении последних 10 лет. Но то, каким образом было сделано это объединение, я считаю, было самым неправильным методом. Это очень тонкая проблема, которую нужно было обсуждать с коллективами, с родителями, разъяснять, убеждать в том, что объединение – это лучшее решение. Но этого не было сделано.
В очередной раз были применены негуманные методы, которые затронули чувства педагогов, которые отдали школе 30-40 лет своей жизни.
Минус еще был в том, что учителя и родители обращались к власти, а именно к Башкану Ирине Влах, просили не делать этого сейчас, повременить с этим решением, но ответа не последовало.
Я писала обращение к Главе автономии и его поддержали 17 депутатов НСГ, но и депутаты, и жители села Чишмикиой остались неуслышанными. К сожалению, по закону, вопрос объединения или закрытия учебных заведений относится к полномочиям только Исполнительного комитета, а НСГ могло только дать свои рекомендации.
Не могу не сказать о моем возмущении касательно одного из первых доводов Управления образования, а именно, что благодаря объединению гимназии и лицея удастся сэкономить 1,5 миллиона леев в год (?), в то время, как для райадминистраций закупили 4 автомобиля, в этот кризисный период. Почему нужно экономить на образовании, на детях и учителях, а не на закупке автомобилей для чиновников? Я этого не понимаю. И вообще, какова стратегия развития системы просвещения, в частности, по реорганизации учреждений образования?! Неужели объединение школ в моем родном селе – это единственная проблема в системе образования Гагаузии. Мы знаем, что ситуация не лучше в селах Казаклия, Баурчи, Кирсово, Конгаз, даже есть полупустые школы в нашей столице — м.Комрат. Мы ежегодно выделяем многомиллионные средства на поддержку дефицитных школ. К сожалению, в этом году масштаб финансовых затруднений в школах автономии может достигнуть беспрецедентных размеров.
Не хотела возвращаться к наболевшей и очень личной для меня теме, но когда нынешний примар села Чишмикиой Софья Жекова участвовала в конкурсе на занятие вакантной должности директора лицея и представила Стратегию его развития и преобразования в современное и функциональное учреждение с достаточными аргументами по привлечению 3 миллионов внебюджетных средств, избран другой претендент, программа которого была слабее. И вот результат: учебное заведение осталось не только без инвестиционного развития, но и с угрозой невыплаты заработной платы персоналу до конца года.
— На выборы в НСГ вы шли с определенной программой. Насколько вам удалось ее реализовать?
— Программа у меня была очень конкретная, и я старалась не обещать того, чего не смогу сделать. Из того, что я обязалась сделать, более 80% уже выполнено. Помимо этого, были реализованы и проекты, которых не было в предвыборной программе. Но об этом мои односельчане очень хорошо знают. Я дважды в год представляю избирателям свой отчет о депутатской деятельности.
— Грядут выборы в НСГ, и не могу не спросить вас о том, планируете ли вы вновь баллотироваться в депутаты?
— Когда я в прошлый раз баллотировалась, я приняла очень быстро решение. Будучи журналистом, я беседовала с примарами, министрами и каждый раз слышала о проблемах в наших населенных пунктах. Я понимала, что нужно менять многое, но если хочешь что-то изменить, так пойди и попробуй сделать это сам. За 3,5 года работы в качестве депутата я стала соавтором 7 законодательных инициатив, и все они были приняты. Надеюсь, что до конца мандата мы с единомышленниками сможем реализовать еще несколько идей.
Буду ли баллотироваться? Над этим вопросом я сейчас не думаю. Когда закончится мандат, я выйду к своим избирателям и мы вместе ответим на этот вопрос.
— Спасибо за беседу! Удачи вам в реализации новых проектов!
Беседовала Алла БЮК.